Руководитель Центра национальных культур ГАУК «ОТОК» Анна Кай рассказала, как возрождаются обрядовые праздники и приобретают новые смыслы.

21 июня в Магаданской области отметят эвенский Новый год Хэбденэк, он символизирует встречу нового солнца. В программе традиционные танцы, горловое пение, мастер-классы, и, конечно, обряды – «Благодарение земли», «Зажжение огня», «Кормление огня», «Встреча солнца». Несмотря на то, что до Хэбденэка еще чуть больше трех недель, подготовка к празднику ведется в непрерывном режиме. О том, как возрождаются национальные праздники на Магаданском Охотоморье и как в них интегрируются новые смыслы, рассказала «КМНСОЮЗ-NEWS» организатор Хэбденэка, руководитель Центра национальных культур ГАУК «ОТОК» Анна Кай.

– Анна Кирилловна, как возродился праздник Хэбденэк и как в целом происходит восстановление праздников?

– Вообще, этот праздник издавна отмечался эвенами, восстановили его у нас в регионе в 1997 году. Инициатором воссоздания Хэбденэка была Мария Петровна Железная, это совершенно легендарная женщина, хранитель эвенских традиций и родного языка. На тот момент она работала методистом в нашем Центре народного творчества. Мария Петровна тщательно восстанавливала обряд за обрядом, продумала с коллегой Людмилой Черниковой всю концепцию праздника, они адаптировали его именно к формату массового мероприятия со сценой, с национальными спортивными состязаниями и танцевальным марафоном «Хэде».

C 2016 года организацией всех национальных праздников в регионе занимается Центр национальных культур ГАУК «ОТОК». Вообще, у нас много направлений деятельности и проводим мы целый ряд мероприятий, например, участвовали в подготовке акций к 80-летию Победы в Великой Отечественной войне, у нас есть творческие лаборатории по сохранению этнокультурных ценностей малочисленных народов Северо-Востока и Арктики, мы проводим научно-практические конференции, также работаем с объектами нематериального наследия автохтонного населения Магаданской области.

Необходимо сохранить все наследие, доставшееся нам от коренных народов Охотоморья и Колымы. Наш регион простирается от реки Колымы до побережья Охотского моря, и каждая его часть хранит уникальные традиции и культуру местных жителей. Даже в пределах этой обширной территории культурное наследие отличается удивительным разнообразием, которое мы обязаны беречь и передавать будущим поколениям.

Хэбденэк – не первый восстановленный праздник. В 1992 году возродился эвенский праздник первой рыбы – Бакылдыдяк, в переводе с эвенского название означает «место встречи». Издавна роды эвенов кочевали к месту нереста лосося и вместе заготавливали красную рыбу впрок. А затем все встречались в районе Нюкли, этот топоним переводится как «утесы», «скалы», «каменистая гора». Кроме того, что эти на празднике представители разных родов рыбачили, находили время для состязаний, легенд, торговли, свадебных обрядов. Бакылдыдяк отмечается в июле, и это праздник хоть и эвенский, все же он вобрал в себя традиции всех коренных малочисленных народов, проживающих в Магаданской области. В частности, ключевым событием праздника является обряд заманивания рыбы в реки, разделки нерпы, это корякские ритуалы. Суть обряда – умилостивление.

Этот принцип характерен для всех наших северных народов, когда добывалась рыба или животное, то охотник обращался к добыче, умилостивлял ее, чтобы душа ее не обижалась. После разделки всегда происходит раздача мяса. На празднике угощают всех собравшихся, а по традициям в стойбище, охотники и рыбаки в первую очередь несли мясо тем, кто обездолен, например, вдовам или инвалидам – это по-эвенски называется нимат. Корякские обряды в эвенский праздник были включены еще в 1992 году, и мы сохраняем все как было. И вообще, такая синергия, объединение традиций разных народов на этнических праздниках тоже стало для нас некой традицией.

С 2017 года мы проводим этнофестиваль «Дыхание моря», саму идею вынашивали два года. И этот праздник изначально задумывался для всех народов, которые проживают у нас в Магаданской области. Например, в рамках фестиваля проводится конкурс «Народная уха», когда представители всех народов угощают собравшихся ухой по своим традиционным рецептам. Там такие вкусы, такие ароматы! Проходит конкурс «Краса Охотского моря», когда представительницы всех народов представляют со сцены свою культуру, говорят на родном языке. И в жюри у нас тоже представители всех этносов. Ну а сама идея этнофестиваля – сохранение экосистемы, даров моря. Поэтому и на логотипе у нас силуэт кижуча, а в чешуе, плавниках и хвосте вписаны национальные орнаменты эвенов и коряков. 

«Дыхание моря» – это современный фестиваль. А среди восстановленных праздников хотелось бы отметить Кильвэй – праздник молодого оленя. Он отмечается на Чукотке и на Камчатке. Но в других регионах название звучит немного по-другому. Например, на Камчатке праздник называют иногда Килвай или Килвэй. С 2017 года мы начали проводить праздник Туйгивин – Новый год по корякскому летоисчислению.

– Как проводятся обряды на таких праздниках?

– Когда мы беремся за реконструкцию праздника, то в первую очередь общаемся со старейшинами, кто знает традиции не понаслышке. Затем изучаем источники, находим описание обрядов, еcли таковые есть у этнографов, а зачастую они описаны.  Как хорошо, что на данный момент у нас еще есть старейшины… Аятгинина Татьяна Николаевна, Бакова Христина Ивановна, Баннова Елена Ивановна, им уже девятый десяток, Ротваль Мария Ивановна, ей 90 лет. Еще мы сотрудничаем с Ходьяло Евдокией Гавриловной, Сергеем Хечгинтакьявом, Нука Лилией Кузьминичной. Они нам все рассказывают, разъясняют и участвуют в самих праздниках, поют, горловят и проводят непосредственно сами обряды.

Если же говорить о теоретической базе, то мы тесно сотрудничаем с коллегами из других регионов, например, с отделом нематериального наследия Центра народного творчества Камчатки, в частности, с Беляевой Марией Евгеньевной. Очень благодарна ей.

– В одном из интервью вы рассказывали, что раньше во многих сакральных действиях на праздниках не участвовали женщины. Однако у вас в Центре коллектив в основном женский, да и среди исследователей национальных традиций на Дальнем Востоке и в Магадане в частности тоже преобладают женщины. Как же тогда восстанавливать древние праздники в целом и таинства в частности?

– Я и по своему детству помню, что когда мой отец и наши сородичи добывали медведя, то к разделке туши они не допускали женщин, и по обычаю хоронили череп и кости особым образом.

Знаю также, что зашивали глаза красными лоскутками. Я сама из ламутского рода деллянкан, из села Ваеги Анадырского района Чукотки. Но у нас все было так же, как и в Магаданской области – во многих обрядах женщины участвовать не могли. Как происходили эти сакральные ритуалы, я теперь понимаю, я изучала литературу, что-то мне рассказывали старшие. Так что для меня теперь это не тайна, да и для всех, кто погружен в вопросы этнографии, тоже. Но раньше ни моя бабушка, ни моя мама многих элементов обрядов не видели, и мне в детском возрасте было очень обидно, что я не могу посмотреть, как отец разделывает медведя. Хотя белку и других зверушек он позволял разделывать. И сейчас эта традиция, когда часть мероприятий остается закрытой для женщин, сохраняется. Также до сих пор осталось особое отношение к некоторым элементам обрядов.

Например, однажды к нам в центр принесли череп медведя, просто передали, вдруг нам пригодится для обрядов. Но мы подумали и передали его Сергею Тимофеевичу Коню-Илани. Он у нас выступает хозяином праздника Хэбденэк. Мы посчитали, что охотник должен предать земле по всем правилам останки хозяина тайги. Так как это делают мужчины ламуты, эвены, орочи.

– Показываете ли вы таинства для публики, когда восстанавливаете праздники?

– Мы все показываем. Более того, стремимся по максимуму все зафиксировать. Когда на Кильвэе, Туйгивине, Бакылдыдяке или Хэбденэке старейшины проводят обряды, они все показывают, а ведущие со сцены дают подробные комментарии. Обязательно проводится видеосъемка, все сакральные предметы, действа фиксируются на камеру.

Если мы будем все это прятать, то традиции просто умрут. Поэтому мы вынесли все действа на всеобщее обозрение, чтобы даже те дети из эвенских и корякских семей, которые оторваны от традиционной среды обитания и не сталкиваются с обрядами в реальной жизни, видели здесь и сейчас, как все это проводится.

– На обрядах, связанных с оленеводческими традициями, вместо живых оленей в жертву «приносят» снежные фигуры. Это из гуманизма или традиции так трансформируются?

– Я бы не сказала, что это какая-то трансформация. Еще в древности люди очень рационально подходили к жизни. В жертву приносили животное, например, оленя, когда была такая необходимость и требовалось накормить большое количество людей. А если ничего такого не планируется, то зачем лишний раз убивать животное. Поэтому на праздниках Туйгивин и Кильвэй традиционно использовали фигуру оленя, ее делали из толстой кишки, на корякском ее называли дёдят. В нее втыкали веточки, имитирующие оленьи рога, а также вырезали из наста снежную фигуру.

– Во время праздников используются бубны, традиционная утварь, посуда, упряжь, ставится яранга. Где вы это все берете? Делаете своими силами или заказываете у мастеров?

–Что-то делаем сами, что-то нам приносят. Настоящая яранга – это наша гордость. Ее сшила известная магаданская мастерица Надежда Николаевна Хай-Хутык, она работала в ГАУК «ОТОК» и как раз сшила огромную ярангу полностью из шкур оленя. Мы эту ярангу очень бережем, ремонтируем, выставляем, когда нет сильного дождя. Но у нас в Магаданской области погода непредсказуемая, на Кильвэй, например, в этот раз был дождь со снегом, поэтому мы ярангу не поставили. А на празднике Туйгивин яранга у нас всегда стоит, мы обустроили там фотозону, и внутри находится вся утварь, чтобы гости могли познакомиться с бытом кочевников тундры.

– Вы упомянули, что вы из ламутского рода. Какие ламутские традиции сохранились?

– Вообще, с ламутами все сложно. Среди ученых доминирует точка зрения, что ламуты – это самоназвание эвенов. И многие эвены, да и ламуты тоже, придерживаются этой точки зрения. Но, например, на Чукотке, откуда я родом, ламуты себя отделяют от эвенов как группу. В Магадане во время последней переписи ламутами себя назвали 27 человек, также в регионе около 300 чукчей, чуть меньше тысячи коряков и более двух тысяч эвенов.

Само слово «ламут» происходит от эвенского «лам», на другом диалекте «нам» – то есть «море». Таким образом, из самоназвания видно, что ламуты – это береговые жители. Это примерно как у коряков: есть чавчувены (оленные) и намылане (живут на побережье). В Анадырском районе Чукотки есть несколько поселений, где проживают ламуты, это Марково, Ламутское, Чуванское и Ваеги. Если нет среды родной речи, то человек забывает ее. Ламутский язык сохраняется только в семьях. Я очень трепетно отношусь к традициям своего народа, и мой псевдоним – Анна Кай – это мое ламутское имя Аннакай. Наверное, папа считал, что я его подарок. Для своих родителей мы подарки, а я похожа на его маму. В честь нее и назвали меня. Ну а по паспорту моя фамилия Рябова. Пока в паспорте была графа «национальность», там написано было – ламутка.

Если говорить именно о ламутских традициях, то сложно выделить что-то отдельное, информации очень мало. Исследование ламутов проводил в последние годы замечательный этнограф Алексей Алексеевич Бурыкин из Санкт-Петербурга. Он знал всех эвенов, ламутов и орочей во всех регионах Севера, в том числе и моих родных. Мы свободно говорили о каждом. Он знал моего отца, бабушку Акулину, сестру моего деда. Мы с ним, бывало, созванивались, он что-то спрашивал у меня о моем детстве, роде, ну и заодно рассказывал о результатах своих исследований. Он пришел к выводу, что ламуты и эвены – это участники разных волн переселения тунгусо-маньчжуров с территории современного Китая на Север. Алексей Алексеевич говорил, что у него собрано столько материала про народы тунгусо-маньчжурской группы, что целому институту можно работать несколько лет. И мы все свидетели, как много он ездил в экспедиции и собирал данные. Мне и самой хотелось окунуться в его работу.

– Вы возглавляете юношеский коллектив «ЯрарТор». Расскажите, пожалуйста, о нем.

– История коллектива началась в 2012 году, когда члены общественной организации коренных малочисленных народов города Магадана решили организовать проект для студентов Центра народов Севера СВГУ. Мне предложили обучать студентов северному танцу. Дело в том, что я сама с шести лет занималась в балетной студии, танцевала чукотские и корякские танцы, так как ламутских танцев не сохранилось. Я хорошо помню всех своих педагогов и с теплотой и благодарностью вспоминаю их. Каждый из них оставил неизгладимый след в моей творческой судьбе.  Особое место в моей памяти занимает Михаил Исаакович Гельбарт – педагог, прививший мне любовь к классическому и характерному танцу. Его уроки были не просто занятиями, а настоящим погружением в искусство. Евдокия Ивановна Шитикова открыла для меня красоту северного танца, научила чувствовать его особую пластику и национальный колорит.  Не могу не вспомнить Лидию Батуевну Балдаеву – руководителя ансамбля «Энэр», ее энергия и преданность народному танцу вдохновляли всех вокруг.  Я окончила хореографическое отделение Магаданского областного училища, где мне посчастливилось учиться у настоящих мастеров – Тамары Александровны Ким и Марины Эдуардовны Родиной.

Эти педагоги – подлинные хранители искусства Терпсихоры. Их талант не просто обучать, а зажигать сердца, передавать душу танца, сделал так, что я навсегда влюбилась в это искусство.

Какое-то время я работала у себя в селе. Потом около двадцати лет служила в ансамбле песни и танца народов Севера «Энэр» при Магаданской областной филармонии, танцевала в первом составе. Когда-то у «Энэра» имелся даже свой балет, автором либретто была Лидия Батуевна Балдаева.

А студенческий коллектив… Я уже прекрасно знала, с чего начать.

Изначально планировалось, что «ЯрарТор» будет именно проект, то есть студенты получат какой-то образовательный курс. Но, когда пришло время прощаться, студенты попросили меня продолжить с ними занятия. С тех пор наш коллектив и живет в формате общественной инициативы, ну и я, соответственно, занимаюсь творчеством с детьми и молодежью на общественных началах. У нас почти все студенты, за 13 лет состав коллектива по объективным причинам несколько раз менялся – ребята заканчивали учебу, уезжали домой. Причем некоторых приглашали в профессиональные коллективы. Например, у нас занимался очень талантливый юноша Павел Ненекей, до прихода к нам он вообще не танцевал, был спортсменом. А когда начал ходить на репетиции и заниматься, у него так здорово все стало получаться, что впоследствии его даже звали в государственный ансамбль «Эргырон». Сейчас Виктор Бушуев, наш «ярарторчик», в ансамбле песни и танца народов Севера «Энэр». Да и возможность была у него работать в государственном ансамбле «Мэнго» на Камчатке.

Танец может серьезно помочь человеку с инвалидностью. Это факт. В 2015 году пришел паренек, у него были физические видимые недочеты, но со временем они стали практически незаметны. Я понимаю, как можно научить танцу любого человека. Мой супруг шутит, что я даже лошадь научу танцевать.

– Учитывая, что коллектив «ЯрарТор» –  общественная инициатива, удается ли выезжать в другие регионы на выступления?

– Да, выезжаем. Нечасто, но получается. Нам оказывает поддержку ГАУК «ОТОК», а также Министерство культуры региона, а бывало, и спонсоры оказывали помощь в приобретении авиабилетов. Например, уже трижды наши артисты выезжали на Камчатку, принимали участие в танцевальном марафоне на празднике Алхалалалай, в 2018 году они заняли третье место, протанцевав 17 часов и 2 минуты. Для самодеятельного коллектива это очень хороший результат!

– Будет ли коллектив принимать участие в празднике Хэбденэк?

– Конечно, мы подготовили эвенский танец «Хэделрэ» на песню Максима Дуткина, хранителя традиций и родного языка эвенов Якутии, танец «Хэдели» под песню певицы Синильги, тоже из Республики Саха (Якутия). У нас тоже на празднике Хэбденэкпроходит танцевальный марафон – танец «Хэде», и наши ребята обязательно в нем примут участие. Также среди особенностей праздника – конкурс запевал «Хэде». Я уже говорила о том, что у нас на праздниках обряды традиционно проводят старейшины. Но в какой-то момент мы решили, что надо, чтобы пели не только старейшины, но и молодежь, чтобы знали, умели, не боялись и чтобы с каждым годом их голоса звучали все сильнее и увереннее.

Справка «КМНСОЮЗ-NEWS»

ФИО: Анна Кирилловна Кай (Рябова)

Регион: Магаданская область, город Магадан

Деятельность: руководитель Центра национальных культур Образовательного творческого объединения культур (ГАУК «ОТОК»), художественный руководитель ансамбля «ЯрарТор», почетный работник культуры Магаданской области