- 5 марта 2023
- 11:20
Саамский бард и общественник Иван Матрехин рассказал, как знакомит юных мурманчан с родной культурой и создает песни о Кольской земле.
Ивана Матрехина в Мурманске знают если не все, то многие. Долгие годы он возглавлял общественную организацию содействия правовому просвещению и сохранению культурного наследия саамов Мурманской области, Российскую секцию Союза саамов. Сейчас, будучи на пенсии, Иван Матрехин часто выступает в школах, библиотеках и даже детских садах. На таких встречах он рассказывает о саамских традициях, культуре и исполняет песни собственного сочинения. Иван Матрехин говорит, что старается передать детям главное – рассказать о саамской душе, которая рвется в бескрайнюю тундру, к пушистому снегу и переливающемуся невероятными цветами северному сиянию. Сегодня Иван Яковлевич – гость нашей рубрики «Интервью недели».
– Иван Яковлевич, о чем вы чаще всего рассказываете на встречах с детьми, о чем вас, как правило, спрашивают?
– Я стараюсь, чтобы и детям и взрослым было интересно. Поэтому я не просто рассказываю о саамах, я пою свои песни, рассказываю стихи, также привожу с собой небольшую выставку саамских изделий, чтобы была возможность увидеть и потрогать. Дело в том, что в Мурманске даже не все взрослые знают про коренных жителей, многие и в тундре никогда не были, не говоря уже о детях. Лет десять назад, а то и более, мы с замечательным фотографом, председателем Союза фотохудожников Мурманской области Александром Степаненко сделали совместный видеодиск под названием «С любовью к Северу». На диске мои песни проиллюстрированы фотографиями Александра. Он многие годы занимался саамской темой – сам Александр родом из Кировска, у него создан цикл удивительных работ «Саамы России», где он запечатлел, как жили и живут саамы сейчас, как работают в тундре, как устроен их быт. В общем, очень информативный цикл. На своих встречах я иногда использую этот видеодиск с фотографиями, но пою вживую, конечно. Людям очень интересно и понятно, о чем идет речь, потому что слушают слова и видят тундру, оленей, озера и реки, берег моря.
Конечно, такие встречи – лишь первое приближение к саамской культуре, они имеют общеобразовательную функцию, чтобы дети и взрослые знали, что есть такой народ– саами, что они проживают на Кольском Севере примерно от 6 до 10 тысяч лет и что хотя численность нашего народа небольшая, но сохранились язык, культура, традиции, что народ наш оленный очень талантлив: есть писатели, поэты и музыканты, мастера прикладного искусства. Но я надеюсь, что даже такие небольшие встречи заинтересуют ребят и взрослых и они захотят как можно больше узнать о саамах. Если же говорить о вопросах, то часто спрашивают про традиционную одежду. У нас же очень красивый саамский костюм, и каждый элемент имеет свое значение. Интересуются также, чем занимались саамы, как охотились, добывали рыбу и, конечно, как вели и ведут свое основное традиционное занятие – оленеводство.
Я надеюсь, что даже такие небольшие встречи заинтересуют ребят и взрослых и они захотят как можно больше узнать о саамах.
– Вы ведь и сами провели детство среди оленеводов. Как был устроен ваш быт?
– Я родился в селе Йоканьга, в моих жилах течет кровь двух оленных народов. Мой отец – саами, а мама – из коми-ижемцев. Род Матрехиных – один из самых древних саамских родов, мои предки-саами жили в Лумбовке, на побережье Белого моря.
Мы из морских саамов. Когда Лумбовку закрыли, мои родители перебрались в Йоканьгу, на Баренцево море. Мне было четыре года, когда и этот населенный пункт был закрыт, так что мы переехали в Каневку, это село в Ловозерском районе. Вот там я и вырос. Отец, конечно же, работал в оленеводстве и весной он с другими оленеводами уезжал к морю, куда мигрировали олени, спасаясь от гнуса, комаров, оводов и слепней, а возвращался обычно осенью. С осени до весны наши оленеводы работали вахтовым методом и пасли оленей в лесотундровой зоне.
Стада были довольно большие, до 4000 голов. А всего у нас в селе, это был оленеводческий совхоз «Понойский», было пять бригад, то есть общее поголовье составляло около 20 тысяч особей. Затем в 70-х годах совхоз «Понойский» вошел в состав совхоза «Память Ленина» и в дальнейшем, в годы перестройки и развала Советского Союза, оленеводческое хозяйство преобразовалось в сельскохозяйственный производственный кооператив «Оленевод». В последние годы, насколько мне известно, в Каневке осталось одно оленье стадо. За прошедшие годы поголовье оленей сократилось очень сильно, а также не осталось ни одного саама-оленевода в Каневке. Все частные олени, которые у нас были, пропали, либо были «съедены» двуногими волками, либо забиты и реализованы оставшимися оленеводами. К сожалению, такая вот картина сложилась на сегодняшний день.
Население Каневки сократилось примерно втрое, со 150 человек до 50. Молодежь после учебы оставалась в районном центре или других городах, практически некому стало заниматься оленеводством. Я считаю, что мне повезло, в детстве отец часто брал меня с собой в тундру. В памяти остался полет на вертолете Ми-2, в советское время вертолеты часто использовали для поиска оленей в тундре. Мы делали посадку на отдаленной оленеводческой базе.
Помню также, что мы ездили в гости на оленях к маминой сестре в Чальмны-варрэ, это довольно далеко, более ста километров от Каневки по реке Поной. Потом отец стал заведующим хозяйством в Каневке, это была, на мой взгляд, очень ответственная работа. Выезжать в тундру стал редко. Увы, когда мне было 11, отца не стало. Я до сих пор с горечью думаю о том, как много он мне не рассказал и многому не научил.
В плане быта у нас все было уже довольно современно. Оленеводы жили в домах, конечно, при больших семьях, нас было семеро, жить в однокомнатной квартире в бараке было, наверно, непросто. Но большую часть времени мы учились в интернате в Ловозере, так как в Каневке была только начальная школа.
Учась в школе-интернате в Ловозере, мы немного изучали саамский язык, но факультативно, поэтому результат был скромный. Дома у нас практически всегда говорили на русском языке, как и во многих семьях, поскольку очень много семей создавалось из саами и коми. В интернате у нас был кружок оленеводов, который вел Павел Поликарпович Юрьев, замечательный человек, сказитель саамских сказок. Он учил нас азам оленеводства. Потом, спустя многие годы, дочь Павла Поликарповича, саамский мастер Лариса Павловна Авдеева при поддержке Союза саамов издала сборник сказок отца и, соприкоснувшись с ними, я написал стихи и песни по сказке «Солнце над Тундрой» и в Ловозерском национальном культурном центре была поставлена замечательная музыкальная постановка «Солнце над Тундрой», или в народе ее называют – мюзикл. Вот так спустя 50 лет я вновь соприкоснулся с творчеством Павла Поликарповича, и это прекрасно!
Вообще, я всегда говорю, что жизнь идет как-то по спирали, по кругу, прошли десятилетия, и я вновь открываю в прошлом что-то новое. Мы, встречаясь с моим другом детства, Василием Шаршиным, это бывает, к сожалению, нечасто, говорим такие слова: «У нас было золотое детство», несмотря на многие проблемы, которые тогда также были. Мы занимались любимыми делами: основное это рыбалка, конечно (в свободное от учебы время), пропадали в лесу, охотились, кололи дрова, носили воду, то есть активно помогали родителям.
Я всегда говорю, что жизнь идет как-то по спирали, по кругу, прошли десятилетия, и я вновь открываю в прошлом что-то новое.
– В начале девяностых вы пришли в национальное саамское движение. Как это было?
– Получилось все спонтанно. После армии я переехал в Мурманск, в какой-то момент узнал, что в городе есть саамская организация, просто позвонил туда, мне сказали: «Приходите», я пришел, познакомился там со всеми, мне стало интересно, и уже вскоре я сам начал принимать активное участие в саамских мероприятиях. Это было в 1992 году. С каждым годом все это меня все сильнее затягивало. У нас в регионе есть две большие общественные саамские организации – ассоциация кольских саамов и общественная организация содействия правовому просвещению и сохранению культурного наследия саамов Мурманской области. Обе они входят в состав Союза саамов.
С детства я знал, что я саам, я жил среди саамов, в интернате не очень много внимания уделялось саамским традициям и культуре.
– Как формировались контакты с саамами Норвегии и Финляндии?
– Когда я пришел в движение, контакт уже был налажен. Знаю, что первая международная конференция прошла в 1989 году, когда уже открылись границы. Сотрудничество с первого этапа было очень тесным, саами из Финляндии, Швеции и Норвегии регулярно к нам приезжали, а мы ездили к ним. Совместная работа велась в первую очередь в плане культуры, устраивались фестивали, концерты, выставки, лекции. Это было очень важно. Я по себе могу сказать. С детства я знал, что я саам, я жил среди саамов, в интернате не очень много внимания уделялось саамским традициям и культуре. Мы просто учились и получали знания. Но, представляете, только войдя в общественное национальное движение, я узнал, что в других странах тоже есть саами. Я не думаю, что из этого делали какой-то секрет специально, просто как-то не говорилось, что саами Мурманской области – это часть большой саамской семьи. Это просто как-то не обсуждалось. Отмечу, что и в России саами поддерживают тесные межрегиональные контакты. Например, когда расселялись саамские села, многие уехали в другие регионы, знаю семьи, которые перебрались в город Тосно Ленинградской области, в Петербурге тоже живут саами. Мы поддерживаем отношения.
– Что из традиционного уклада сохранилось?
– Многое из того, что я помню с детства, осталось, как и было. Например, многие продолжают пользоваться саамскими переносными жилищами – кувакса. Это такой особый тип передвижного жилища из жердей и брезента. На моей памяти кувакса использовались именно для каких-то коротких выездов. Ведь на оленеводческих базах для работников бригады стояли и стоят сегодня обычные дома из бруса или бревен.
– Как вы стали саамским бардом?
– В седьмом классе я взял впервые в руки гитару, и с тех пор с ней не расстаюсь. Поначалу я исполнял популярные песни, звучащие на радио и телевидении. Свои песни я стал писать, именно соприкоснувшись с саамской культурой, окунувшись в ту жизнь. Начал исполнять их на наших мероприятиях, фестивалях. Для меня общественная деятельность стала главным двигателем, главным критерием по отношению к своему народу. Так я стал в народе саамским бардом. Бардовская песня мне близка сама по себе, это песни у костра, на природе.
Свои песни я стал писать, именно соприкоснувшись с саамской культурой, окунувшись в ту жизнь.
Уже много лет я являюсь участником клуба самодеятельной песни «Пять углов» в Мурманске и принимаю участие в мероприятиях и концертах, проводимых клубом. Также в Мурманске есть «Дом Дружбы», который объединяет многие народы, проживающие здесь. Наши саамские организации входят в состав «Дома Дружбы», и мы активно участвуем в совместных мероприятиях по всей Мурманской области. В 2005 году я записал альбом «Здравствуй, северный народ», затем «Дом наш – Север». Издано два сборника стихов и песен: «Белый олень» и «У каждого из нас своя дорога». Также совместно с национально-культурным центром в селе Ловозеро записан и издан диск «Солнце над Тундрой». Совместно с Александром Степаненко записан и издан диск «С любовью к Северу».
– В вашем репертуаре есть композиции на русском и саамском языках…
– Я сам пишу только на русском. Но мне всегда хотелось, чтобы песни звучали на саамском. У саамского языка несколько диалектов, мой родной – йоканьгский. Сам я, признаюсь, не являюсь его носителем. Это самый восточный и самый загадочный диалект саамского языка. На нем говорили мои предки по отцовской линии. Увы, со мной в детстве родители общались только по-русски. Около двадцати лет назад мне очень повезло – носитель йоканьгского диалекта саамского языка Ираида Владимировна Виноградова перевела на него несколько моих песен. Это было огромное счастье, я выучил эти песни, теперь их исполняю, чтобы наш диалект звучал. Но, к сожалению, Ираида Владимировна скончалась в 2004 году. Для саамского мира ее уход стал огромной потерей.
Все мои песни родом из детства. Это воспоминания о тундре, об удивительной природе нашего Кольского Севера, и, конечно, о нашем саамском народе.
Я даже не знаю, есть ли еще носители йоканьгского диалекта, которые могут заниматься переводами стихов и песен. Мне бы очень хотелось перевести на этот диалект свои новые композиции, но я пока не знаю, как это осуществить.
– О чем ваши песни?
– Я всегда говорю, что все мои песни родом из детства. Это воспоминания о тундре, об оленьих упряжках, о лесных зверях, которых мне посчастливилось видеть, об удивительной природе нашего Кольского Севера, и, конечно, о нашем саамском народе.
Выше голову, саам
На краю земли суровой,
Занесенной пышным снегом,
Где зима – хозяйка в тундре,
Лето робко и несмело,
Наш народ живет оленный
Сотни лет под этим небом,
Круглый год пасет оленей
И живет не только хлебом.
Выше голову, саам,
Мудрость нации храни,
Помни: боги к небесам
Души предков вознесли.
И они глядят на нас,
Верят, что не подведем.
Землю предков сохранив,
Гордо знамя понесем.
Под созвездьем мудрым предков
Мы живем и знаем точно,
Нас судьба балует редко
В темноте полярной ночи.
Нам иной судьбы не нужно,
Не в дороге легкой счастье,
Важно, чтоб мы жили дружно,
И тогда уйдут ненастья.
Выше голову, саам,
Мудрость нации храни,
Помни: боги к небесам
Души предков вознесли.
И они глядят на нас,
Верят, что не подведем.
Землю предков сохранив, Гордо знамя понесем.
Справка «КМНСОЮЗ-NEWS»
ФИО: Матрехин Иван Яковлевич
Регион: Мурманская область, ж.-д. ст. Лопарская Кольского района
Деятельность: композитор, поэт, бард, популяризатор саамских традиций, член общественной организации содействия правовому просвещению и сохранению культурного наследия саамов Мурманской области, председатель правления родовой общины коренного малочисленного народа саами «Кольский берег».
Читайте также:
Подпишитесь на дайджест новостей
Не пропустите важные события!