- 7 августа 2022
- 14:08
Президент ассоциации «Ямал – потомкам», депутат Заксобрания ЯНАО Эдуард Яунгад делится опытом по взаимодействию общественных организаций с органами власти и новеллами региона по повышению качества жизни в тундре.
На Ямале более 18 тысяч человек ведут кочевой образ жизни, а поголовье оленей в регионе – самое большое в мире. Чтобы обеспечить тундровиков всем необходимым, на Ямале разработана уникальная нормативно-правовая база и реализуются дорожные карты. Среди последних знаковых проектов – проведение интернета на фактории. В четырех из них уже можно выйти в сеть через wi-fi и оплатить картой товары. К 2035 году регион планирует распространить связь на большинство факторий. О том, как сделать цифровые продукты доступными для тундровиков и в какой поддержке нуждаются семьи оленеводов, рассказал «КМНСОЮЗ-NEWS» председатель Комитета по развитию АПК и делам коренных малочисленных народов Севера Заксобрания ЯНАО, президент ассоциации «Ямал – потомкам» Эдуард Яунгад.
– Эдуард Хабэчевич, в чем сложность проведения интернета на фактории? Заинтересованы ли в этом проекте операторы связи?
– Сама идея проведения интернета в местах нахождения факторий появилась в период пандемии. Когда были введены различные ограничения, стало ясно, что есть огромный запрос на то, чтобы на факториях был обеспечен доступ к «Госуслугам» и к банковским приложениям. Это избавило бы от необходимости выезжать в крупные населенные пункты и подвергать себя риску заражения.
В прошлом году в Приуральском районе интернетом были оснащены фактории «Лонгот», «96 километр» и «Степина». А три года назад «Ростелеком» провел связь на «Юрибей», это самая северная наша фактория. От Салехарда расстояние по прямой около 700 километров. Это очень труднодоступная территория. Бывает, едешь туда в командировку на два-три дня, а остаешься на неделю-две, потому что погоды нет.
И, конечно, в таком месте обязательно должна быть связь. Мы стремимся к тому, чтобы интернет пришел на все фактории. Это позволяет решить вопрос с деньгами. В тундре налички сейчас особо нет. Долгие годы продавцы торговых точек на факториях вели журналы, куда записывали, кто и что покупает и сколько должен. Сейчас оленеводы получают социальные выплаты, а иногда и зарплату на банковские карты. Чтобы не заходить в крупные населенные пункты в поисках терминала, у людей должна быть возможность расплатиться банковской картой в магазине на фактории. Так будет удобно всем – и самим тундровикам, и продавцам.
Мы стремимся к тому, чтобы интернет пришел на все фактории.
Главные проблемы – это удаленность и небольшое количество населения на этих территориях. Но мы ведем переговоры с операторами, ведь без связи сейчас никуда.
– А может ли оленевод из чума выйти в интернет, например, по спутниковой связи?
– Спутниковая связь на стойбищах есть. Сейчас мы предоставляем нашим оленеводам спутниковые телефоны с оплаченными минутами связи на целый год. Если произошла беда, то человек может позвонить и сообщить о проблеме. Также на каждом аппарате имеется кнопка «SOS». Сразу после получения такого сигнала, устанавливаются координаты звонившего, затем спасатели пытаются связаться с ним самим, с его родственниками, чтобы узнать, что случилось. Если человек пропал, то начинается поисковая операция. Такая система действительно спасает жизни, оставаться в суровых условиях без связи смертельно опасно.
Российские спутники территорию Ямало-Ненецкого автономного округа охватывают не полностью. Поэтому мы используем спутниковые телефоны «Иридиум». Это иностранный спутник, но он охватывает весь Ямал. Поэтому человек может позвонить из любой точки, а вот выйти в сеть – пока невозможно. Мы обеспечиваем наших тундровиков телефонами с тарифом для звонков, но интернет в пакет не входит.
Мы предоставляем нашим оленеводам спутниковые телефоны с оплаченными минутами связи на целый год.
– Некоторое время назад вы заявили, что будете прорабатывать инициативу по поддержке оленеводов, которые ведут оседлый образ жизни. Какая помощь нужна этой категории граждан? Что может сделать регион?
– Это серьезная проблема и пути решения пока прорабатываются. Несколько лет назад у нас произошел падеж оленей из-за сибирской язвы. Многие семьи остались без стада. У кого-то погибли все животные, у кого-то оленей осталось так мало, что их передали родственникам. Жизнь этих оленеводов с тех пор резко изменилась. Они по-прежнему живут в чумах, но вблизи населенных пунктов, не кочуют. Эти люди получают такую же поддержку, как и те, кто водит стада по тундре, но в отдельную категорию льготников мы их не выделаем, по крайней мере пока. Но мы понимаем, что людям сложно выживать. Олени на Ямале – это жизнь. Транспорт, одежда, еда, жилище – все это обеспечивают олени. А представьте, как живут люди, у которых нет поголовья. Это настоящая драма. Мы ищем способ помочь этим семьям, но пока алгоритм не выработан.
– А не проще всем дать оленей, чтобы люди вернулись к привычным маршрутам?
– На Ямале самое большое в мире поголовье оленей, около 760 тысяч голов. И у нас есть серьезная проблема дефицита пастбищ. К тому же у оленей есть свои пути миграции, это можно назвать генетической памятью. Нельзя просто так перевести стадо из одной точки в другую, тогда за оленями нужен будет глаз да глаз, они могут не принять предложенный им маршрут.
Нельзя просто так перевести стадо из одной точки в другую, тогда за оленями нужен будет глаз да глаз, они могут не принять предложенный им маршрут.
У нас прорабатывались вопросы о переходе в лесную зону, чтобы часть поголовья выпасалась там. Но ведь по весне олени начнут стремиться туда, где стадо мигрировало тысячелетиями. Как тогда решить вопрос? Ставить изгороди? В общем, сейчас эта тема очень серьезно обсуждается, мы ищем выход. Простая закупка животных не решит проблему.
– Недавно на Ямал приезжала делегация с Сахалина, вы делились ямальским опытом по сохранению и развитию оленеводства.
– Ситуация на Сахалине с оленеводством очень плачевная. На встречах с коллегами мы рассматривали вопрос возрождения оленеводства на Сахалине. Все упирается в то, а готовы ли сами представители коренных малочисленных народов заниматься оленеводством.
У нас на Ямале люди живут в тундре, кочуют вместе с семьями из года в год, получается такой вечный круговорот. По-другому в оленеводстве никак.
Мы с готовностью делимся нашим опытом с другими регионами, например, несколько лет назад передавали традиционные знания жителям Камчатки. Там тоже непростая ситуация с оленеводством, к сожалению, утрачена исконная терминология и сейчас используются ненецкие слова.
Мы с готовностью делимся нашим опытом с другими регионами, например, несколько лет назад передавали традиционные знания жителям Камчатки.
Как будет на Сахалине, я не знаю и никто не знает. Тут все зависит от людей.
– Чем законы в сфере оленеводства, принятые на Ямале, отличаются от тех, что действуют в других регионах?
– Наш местный закон «Об оленеводстве» обеспечивает основные государственные социальные гарантии всем, кто занимается этим видом деятельности. В рамках закона «Об оленеводстве» у нас утверждены подробные дорожные карты. Мы включили туда все возможные направления, они касаются как мер поддержки семей оленеводов, так и создания инфраструктуры, например, приобретение модульных убойных комплексов. Кроме того, в дорожных картах прописаны правила оценки оленьих пастбищ, мероприятия по мониторингу эпизоотической обстановки, ветеринарные осмотры.
Одно из последних нововведений в сфере поддержки тундровиков – это «чумовой» капитал, когда семье, где родился третий ребенок, предоставляется комплект чума. На сегодняшний день его стоимость составляет 580 тысяч рублей. Семья получает чум, нюки зимние и летние, половые доски, печку, железный лист, который кладется под печь и грузовые нарты, чтобы перевозить чум.
– Востребована ли эта мера поддержки? Готовы ли многодетные семьи с маленькими детьми оставаться в тундре?
У нас практически 18 тысяч человек кочуют, во многих семьях есть дети.
– Да! «Чумовой» капитал начал действовать совсем недавно, но я и мои коллеги уже услышали много добрых слов от семей, которые воспользовались этой мерой поддержки. Чум – это недешевое удовольствие. Среди получателей многие семьи раньше жили в чумах со своими родителями. Это тяжело, людям хотелось самостоятельности. Но обустроить свой чум сложно, дело даже не только в деньгах, например, найти подходящие жерди в тундре – это огромная проблема. А тут люди получают готовый комплект, можно сразу обустраиваться.
На Ямале семьи готовы жить в тундре, и «чумовой» капитал стал для них большим подспорьем. Традиционный образ жизни на Ямале не угасает, а развивается. У нас практически 18 тысяч человек кочуют, во многих семьях есть дети. «Чумовой» капитал стал для них дополнительным стимулом, чтобы оставаться на земле, не уезжать.
– Вы возглавляете ассоциацию «Ямал – потомкам», одну из старейших организаций такого рода в России. Что сделано ассоциацией более чем за 30 лет своего существования для защиты прав коренных малочисленных народов Севера? Какие главные достижения можно выделить?
– Те меры поддержки, которыми сейчас пользуются представители коренных малочисленных народов Севера, это в значительной мере результат работы ассоциации «Ямал – потомкам».
Наши представители участвовали в разработке нормативных актов в качестве экспертов, в каких-то проектах их привлекали в качестве исполнителей. Ямал – один из немногих регионов, где есть отдельный департамент, курирующий вопросы коренных малочисленных народов. В свое время этот орган появился как раз по инициативе ассоциации «Ямал – потомкам». Это очень мощное общественное движение, надеюсь, что оно и дальше будет развиваться.
Все понимают, что необходимо поддержать людей в тундре, для этого надо искать компромиссы, договариваться.
Мы стараемся взаимодействовать с органами власти. Все понимают, что необходимо поддержать людей в тундре, для этого надо искать компромиссы, договариваться. И здесь ассоциация выступает в качестве посредника для населения с органами местного самоуправления, региональной власти. Наши представители присутствуют и в органах власти, в том числе и федеральных.
Жизнь нам периодически подбрасывает какие-то ситуации, мы ищем решения. Если к нам обращаются с локальным вопросом, то помощь оказывает ассоциация или органы власти. Если выясняется, что проблема системная, то мы стараемся создать алгоритм или разработать законодательную базу.
Например, у нас на Ямале практически решен вопрос с доставкой тел умерших людей на экспертизу и к месту захоронения. Раньше это была очень большая проблема как для тех, кто кочует, так и для живущих в отдаленных поселках. После смерти в ряде случаев тело человека необходимо отправить на экспертизу. Но в небольших поселках специалистов, имеющих право это делать, просто нет. А если все случилось на стойбище, то родственники вовсе оказываются в отчаянной ситуации. Когда речь идет о тех, кто кочует, ситуация осложняется еще и тем, что тело нужно доставить на родовое кладбище, а оно может быть за сотни километров от стойбища.
В общем, эту непростую проблему мы решили. Ассоциация помогает людям организовать доставку тел при содействии окружных властей и губернатора Ямала непосредственно.
Также у нас, я считаю, хорошо отлажена помощь молодежи. Помню, когда я сам учился в Университете дружбы народов, у нас было землячество, мы друг друга поддерживали. Сейчас тоже это есть. Например, многие ребята с Ямала едут учиться в Санкт-Петербург. Но нужно понимать, что до поступления эти юноши и девушки жили в небольших поселках или в тундре. А тут – мегаполис.
Жизнь нам периодически подбрасывает какие-то ситуации, мы ищем решения.
Что делает наша «молодежка» в Питере? Более старшие ребята, которые учатся на третьем-четвертом курсах и уже привыкли к большому городу, встречают абитуриентов в аэропорту, помогают заселиться в общежитие, оформить все документы, обустроить свой быт. С такой поддержкой ребятам намного проще адаптироваться к большому городу, влиться в учебу, студенческую жизнь. И потом через пару лет они уже сами начинают помогать более младшим ребятам, которые только поступили в вуз. Это чисто питерский проект «Ямальский абитуриент».
– Ваша деятельность направлена на защиту интересов коренных малочисленных народов, сохранение традиций. А у вас у самого получается ли соблюдать обычаи?
– Конечно. У нас в Салехарде есть священное место – Ангальский мыс. Когда-то давно именно там ханты и ненцы договорились о вечной дружбе. Семь лет назад, после падежа оленей из-за сибирской язвы, мы пригласили в Салехард шамана, чтобы он покамлал. Шаман тогда сказал слова, которые мне запали в душу, что мы все, кто живет в Салехарде, так или иначе оторваны от своих корней, мы прибыли с разных земель, что родовые святилища от нас далеко. Увы, это правда. Шаман покамлал, мы поставили чум, на лиственнице обустроили жертвенник. И когда все это было сделано, шаман сказал, что теперь это место будет священным для всех, кто находится вдалеке от родных краев, что приходить сюда нужно в радости и в горе. Я там бываю, и, знаете, это действительно место силы, сразу чувствуешь прилив энергии.
По роду своей деятельности я часто езжу по всему Ямалу, участвую в мероприятиях по популяризации традиций коренных малочисленных народов. Они нужны не только для самих представителей этих народов, но и, например, для тех же вахтовиков, чтобы люди знали, в каком регионе они работают, чем здесь живут.
Я часто участвую в мероприятиях по популяризации традиций коренных малочисленных народов. Они нужны не только для самих представителей этих народов, но и для вахтовиков, чтобы люди знали, в каком регионе они работают, чем здесь живут.
В Новом Уренгое и Салехарде есть этнодеревни, где можно узнать больше о ненецком быте, там стоят чумы и даже есть олени.
В некоторых ресторанах и кафе Салехарда подают некоторые блюда национальной кухни, например, строганину. Конечно, хочется, чтобы и это направление тоже развивалось, чтобы реализовывались бизнес-проекты. Нам на Ямале есть что показать!
Справка «КМНСОЮЗ-NEWS»
ФИО: Яунгад Эдуард Хабэчевич
Регион: Ямало-Ненецкий автономный округ
Должность: президент Ассоциации коренных малочисленных народов Севера «Ямал-потомкам!», председатель Комитета по развитию агропромышленного комплекса и делам коренных малочисленных народов Севера, член Комитета по экономической политике, бюджету и финансам Законодательного Собрания ЯНАО
Читайте также:
Подпишитесь на дайджест новостей
Не пропустите важные события!